МойФанфик

Луна вела Стива по тропинке, что вилась от руин старого замка через лес, который она назвала Вечнодиким. Её копыта ступали бесшумно, почти не касаясь земли, покрытой мхом и опавшей хвоей. Лунный свет, холодный и яркий, заливал всё вокруг, превращая деревья в серебристые силуэты, а траву — в мерцающий ковёр, будто усыпанный осколками звёзд. Воздух был свежим, с ароматом сосен, влажной земли и цветов, но иногда в нём мелькал едкий привкус, как от тлеющей травы. Стив, шедший следом, вдыхал его, и каждый вдох напоминал, что он не в Сирии, не на базе, пропахшей керосином и потом, а в каком-то другом мире, который его разум отказывался принимать.

Его форма — выцветшая, пропылённая, сшитая для мужчины вдвое старше — висела мешком на помолодевшем теле. Рукава болтались, штаны сползали, и даже ремень, затянутый до упора, не спасал. Ветви цеплялись за ткань, и Стив, чертыхаясь, дёргал её, чувствуя себя пугалом, заброшенным в бредовый сон. Он бросил взгляд на Луну, идущую впереди. Её грива струилась, крылья чуть шевелились, а глаза косились на него, будто проверяя, не сбежит ли. Она была слишком реальной для галлюцинации — её шаги, её голос, её присутствие. Но говорящая пони? Принцесса? Стив мотнул головой, прогоняя мысль. Это не кома. Это уже что-то похуже.

Лес жил своей жизнью. Деревья перешёптывались, шурша листвой, а их ветви, изогнутые, как когти, тянулись к тропинке, и Стив невольно напрягся, ожидая засады. На войне такой лес был бы ловушкой — тени идеальны для снайперов, кусты — для мин. Но здесь угрозы не чувствовалось, только странная, почти сказочная тишина, от которой его передёргивало. Он прищурился, вглядываясь в заросли. Что-то мелькнуло — тень, слишком быстрая, чтобы быть зверем. Стив замер, рука инстинктивно потянулась к поясу, где обычно висел пистолет. Но его не было. Он стиснул зубы, пробормотав:

— Если тут есть враги, они, небось, тоже пони. С какими-нибудь розовыми гривами.

Мысли вернулись к катастрофе. Пламя, визг металла, хруст рёбер под обломком. Вся шея в крови, лёгкие горят. Стив умер. Должен был. Но вместо тьмы — этот лес, эти звёзды, эта Луна. Вина глубоко засела в мыслях. Джек Мюррей, смеявшийся над верблюдами за день до гибели. Мария Гонсалес, обещавшая сальсу. Этан Кросс, умерший на его руках, шепча о сестре. Они погибли, а он здесь, молодой и живой. Почему? Стив был в ярости. Он не заслужил этого. Не он, мясник, забравший множество чужих жизней. Не он, не сумевший спасти дорогих ему людей.

Луна вдруг остановилась, повернув голову. Её глаза пробежались по его форме, задержавшись на сползающих штанах и болтающихся рукавах. Она прищурилась, уголок рта дрогнул в усмешке, но в её взгляде мелькнула искра любопытства.

— Стив, твоя одежда… — начала она, голос мягкий, но с насмешливой ноткой. — Она тебе явно не по размеру. Почему ты цепляешься за неё, если она только мешает?

Стив замер, чувствуя, как щёки горят. Форма – его вторая кожа, теперь выглядела нелепо, и её слова это подтвердили. Он потёр шею, пытаясь скрыть неловкость, и буркнул:

— Выбор был не ахти. Пустыня, лес — расцветка менялась, а с размером… — Он пожал плечами, выдавив кривую усмешку. — Война не подиум, принцесса. Там не до моды.

Луна хмыкнула, её усмешка стала шире, глаза блеснули весельем.

— Война? — она шагнула ближе, грива качнулась, звёзды в ней мигнули. — В Эквестрии войн не было уже очень давно, но я знаю, что значит долг. Однако, — её голос стал строже, — эта… форма делает тебя посмешищем. В Понивилле есть единорожка по имени Рарити, мастер своего дела. Она найдёт способ сделать тебя… достойнее и красивее.

Стив фыркнул, качая головой. Достойнее? Он чувствовал себя пугалом, а мысль о пони-модельере была как шутка из плохого сна с температурой под 39.

— Рарити, значит? — он подтянул ремень, который опять сполз. — Ну, пусть попробует. Хуже, чем сейчас, уже всё равно не будет. Но если она нацепит на меня что-то ещё более нелепое, я удавлюсь.

Луна рассмеялась, и Стив улыбнулся. Она покачала головой, её глаза сузились.

— Нелепое? — переспросила она, в голосе мелькнула насмешка. — Рарити ценит стиль, а не… китч. Но я предупрежу её, чтобы учла твой… вкус.

Стив хмыкнул, но уголки его губ дрогнули. Эта пони, или кто она там, умела держать удар. Он пошёл дальше, стараясь не отставать, но лес не давал расслабиться. Что-то хрустнуло в кустах, и Стив резко повернулся, вглядываясь в тени. Ничего. Только ветер. Или нет? Он вспомнил слова Луны о знаке — «старая магия, опасность». Его рука невольно коснулась ладони, где лунный месяц слабо светился.

— Это место… — начал он, голос ниже, чем обычно. — Ты говорила про тени. Что за тени? Если тут есть враги, я хочу знать, с чем имею дело.

Луна замедлила шаг, её грива качнулась, звёзды в ней потускнели. Она посмотрела на него, и в её глазах мелькнул оттенок — не страх, а что-то глубже, как старый шрам.

— Эквестрия — мир гармонии, — сказала она, её голос стал тише, но твёрже. — Но гармония хрупка. Есть силы, что ждут слабости. Чейнджлинги, тёмная магия, даже… — она запнулась, её рог мигнул, — тени прошлого. Твой знак… он может их привлечь.

Стив стиснул зубы. Чейнджлинги? Тёмная магия? Это звучало как бред, но её тон был серьёзным, как приказ перед боем.

— Отлично, — буркнул он, сарказм прорвался. — Значит, я не только в цирке, но и с мишенью на спине. Может, расскажешь, как отбиваться от этих… теней? Или тут все решают магией?

Луна повернулась нему. Её глаза сузились, но в них мелькнула искра вызова.

— Магия — часть Эквестрии, — сказала она, голос стал властным. — Но не единственная сила. Ты солдат, Стив. Твои навыки могут пригодиться. Однако, — она шагнула ближе, — если хочешь выжить, научись доверять. Не мне, но этому миру.

Стив фыркнул, скрестив руки.

— Доверять? — он покачал головой. — Я доверял приказам, и они в конце концов убивали моих друзей. Дай мне причину, принцесса.

Луна смотрела на него, её взгляд был тяжёлым, но в нём мелькнула боль, словно он задел старую рану. Она отвернулась, её голос стал тише:

— Причина придёт, Стив. Но не сегодня. Сегодня — лишь начало.

***

Тропинка вывела их на открытое поле, и Стив замер, как поражённый. Небо было не просто ясным — оно пылало. Звёзды переливались, как драгоценности, создавая узоры, которые казались живыми, будто кто-то вышил их на чёрном бархате. Луна, заметив его взгляд, остановилась, её глаза сузились и в них мелькнуло любопытство.

— Что ты увидел, Стив? — её голос был мягким, почти осторожным.

Он пожал плечами, не отводя глаз от неба, и ответил, не задумываясь:

— Небо. Слишком красивое. Как… ненастоящее.

Луна замерла, её глаза расширились, будто он сказал что-то невероятное. Она шагнула ближе, наклонив голову, и переспросила, её голос дрогнул:

— Что ты сказал?

Стив опустил взгляд, удивлённый. Она смотрела на него так, словно он раскрыл тайну. Он нахмурился, повторил:

— Небо красивое. Как в сказке. Что такого?

Луна молчала, её взгляд был прикован к нему. Затем её губы тронула улыбка — лёгкая, почти нежная, и глаза засветились теплом. Она выпрямилась, грива качнулась, и тихо сказала:

— Спасибо, Стив. Ты первый за долгое время, кто заметил мой труд.

Стив моргнул, озадаченный. Её труд? Он пожал плечами, пробормотав:

— Чёрт, странное место.

Но внутренне он улыбнулся и пошёл следом, подтягивая одежду. Небо сияло, и, несмотря на абсурд, он чувствовал, что эта ночь — только начало.