МойФанфик

Ночь опустилась на Понивилль, словно тяжёлое покрывало из чёрного бархата, удушающее и непроницаемое. Тьма поглотила всё вокруг, оставив лишь редкие шорохи да приглушённые крики, что доносились откуда-то издалека, нарушая зловещую тишину. Над головой раскинулось небо, усыпанное звёздами — холодными, безучастными, точно тысячи глаз, следящих за каждым шагом, но не сулящих ни капли надежды. Луна, бледная, словно измождённая долгой битвой, низко висела над горизонтом. Её слабый, призрачный свет струился вниз, скользя по разрушенным улицам и выхватывая из мрака обугленные остовы домов. Эти дома, когда-то такие яркие, полные смеха и тепла, теперь стояли как немые свидетели былого — покосившиеся, с разбитыми окнами и стенами, покрытыми сажей, будто скелеты, застывшие в вечном крике. Воздух был густым, пропитанным едким запахом гари, крови и сырости. Он лип к горлу, заставляя дышать чаще, глубже, словно в попытке вырваться из этой удушающей хватки. Где-то вдали звенел металл, смешиваясь с отрывистыми криками — патрули Солнечной Империи, подобно стае хищников, рыскали среди руин, выискивая добычу.

Стив шёл впереди, его силуэт почти растворялся в темноте, сливаясь с пляшущими тенями. В руке он крепко сжимал копьё — металлическое, холодное, с лезвиями, на которых тускло поблёскивали гравировки луны и солнца. Стальное древко неприятно леденило пальцы, напоминая о том, что каждый шаг вёл их всё ближе к краю бездны. За спиной остались Искорка, Лира, Дерпи и Свити Дропс. Они укрылись в зарослях на холме, в относительной безопасности, но Стив всё ещё чувствовал их тревожные взгляды, будто горячие угли, прижатые к затылку. Рядом с ним, стараясь не отставать, шагала Рэйнбоу Дэш. Её радужная грива, обычно такая яркая и вызывающая, в этом мраке казалась выцветшей, словно ночь выпила из неё все краски. Крылья она прижала к бокам, чтобы не выдать себя ни единым шорохом, а копыта ступали по мягкой земле почти бесшумно. Но её дыхание — короткое, рваное, с лёгкой дрожью — выдавало то, что она пыталась скрыть. Страх, острый и колючий, терзал её изнутри, словно зверь, грызущий кости.

Они пробирались через густые заросли на окраине города. Колючие ветви цеплялись за одежду Стива и шерсть Рэйнбоу, царапая кожу и оставляя мелкие занозы. Тени кустов укрывали их от бледного лунного света, но лес вокруг жил своей тревожной жизнью. Листва шелестела под порывами ветра, ветки потрескивали, где-то вдали раздался резкий крик ночной твари — всё это сливалось в зловещую мелодию, заглушая их осторожные шаги. Внезапно Рэйнбоу споткнулась — её копыто зацепилось за торчащий корень, и она тихо выругалась, едва удержавшись на ногах. Грива качнулась, отбрасывая слабый отблеск, и она подняла взгляд на Стива. Её тон, когда она заговорила, был торопливым, почти сорвавшимся, а в нём дрожала натянутая струна, готовая лопнуть:

— Стив, подожди секунду… Я… я не уверена, что мы делаем правильно, — начала она, сглотнув ком в горле. Её глаза беспокойно метались, словно искали спасение в окружающей темноте. — Там впереди солдаты, фестралы… Это же ловушка, Стив, самая настоящая! Мы сами лезем к ним в пасть. Может, есть другой путь? Ну, хотя бы подождать до утра, пока всё немного успокоится?

Стив остановился, его тень слилась с мраком. Он медленно повернулся к ней, и лунный свет упал на его лицо, высветив резкие черты и глаза — холодные, острые, как лезвия ножа. Но в их глубине мелькнула тень усталости, почти незаметная. Он не ответил сразу, выдержав паузу, а затем заговорил. Его хриплый тон был пропитан цинизмом, но в нём сквозила непреклонность, как у человека, который слишком часто смотрел смерти в лицо:

— Рэйнбоу, я знаю, что ты боишься. И, честно, мне тоже не в радость лезть в это пекло, — сказал он, его взгляд стал тяжёлым, словно придавил её к земле. — Но выбора нет, и ты это понимаешь не хуже меня. Элементы — наш единственный шанс остановить этот кошмар. Без них… без них вы все обречены. Искорка, Лира, все, кто ещё держится на плаву. — Его слова падали, как камни в бездонный колодец, а затем тон стал резче, точно удар кнута. — Если всё пойдёт к чертям, улетай. Не оглядывайся назад. Скажи остальным, пусть бегут — в Кристальный Город, в Лас-Пегасус, куда угодно, лишь бы не сидели в тех кустах, как мишени на заклание.

Рэйнбоу ахнула, её крылья невольно распахнулись и задрожали от возмущения. Она шагнула вперёд и топнула копытом — земля глухо отозвалась. В её глазах вспыхнула дерзость, но за ней пряталась тень страха, который она так отчаянно гнала прочь:

— Бросить тебя? Да ты совсем спятил, Стив! — выкрикнула она, её речь зазвенела от боли и гнева. — Я не какая-нибудь трусиха, чтобы сбежать и оставить друга одного! Мы в этом вместе, понял? Вместе! И я не уйду, даже если ты будешь орать на меня до потери пульса! — Она выпрямилась, её грудь вздымалась от учащённого дыхания, а в глазах застыла смесь упрямства и отчаяния. — Я не брошу тебя. Никогда.

Стив смотрел на неё, и на миг его губы дрогнули в горькой усмешке. Но в глубине его взгляда мелькнуло что-то тёплое — уважение, а может, благодарность, которую он тут же спрятал за привычной маской равнодушия. Он шагнул ближе, его рука легла на её плечо, пальцы сжали мягкую шерсть, и он заговорил тише, но с такой решимостью, что слова казались вырезанными в камне:

— Рэйнбоу, ты не трусиха. Чёрт возьми, ты одна из самых храбрых, кого я встречал — здесь или в моём мире. И это не просто слова, — сказал он, замолчав на секунду, чтобы дать ей прочувствовать сказанное. Затем его тон стал ещё серьёзнее. — Но если нас накроют, кто-то должен выжить. Кто-то должен дать остальным шанс. Искорка, Лира, Дерпи, Бон-Бон — они все надеются на тебя, даже если молчат об этом. Не спорь со мной. — Его пальцы сжали её плечо чуть сильнее, и он добавил, понизив тон до шёпота, в котором звенела сталь: — Это не просьба, Рэйнбоу. Это приказ.

Она стиснула зубы, её копыта задрожали от гнева и бессилия. Её глаза, полные упрямства, блестели в лунном свете, отражая звёзды. Она сглотнула, её грива качнулась, и наконец она выдавила, хрипло и неохотно:

— Чёрт с тобой… Ладно, пусть будет по-твоему. Но мне это не нравится, Стив. И я всё равно не спущу с тебя глаз, так и знай.

Он кивнул — коротко, резко, — его рука отпустила её плечо, и он отвернулся, снова устремив взгляд вперёд. Копьё в его руке поймало лунный луч и блеснуло холодным светом. Стив двинулся дальше, не оглядываясь, а Рэйнбоу последовала за ним. Её шаги были не такими уверенными, как раньше, но она держалась рядом, стараясь не отставать. Они вышли на окраину Понивилля, где улицы, когда-то полные жизни и ярких красок, теперь лежали в мёртвой тишине. Дома, обугленные и покосившиеся, высились как надгробия былой гармонии. Их стены, покрытые копотью, скрипели под порывами ветра, а разбитые окна смотрели в ночь пустыми, мёртвыми глазницами.

Они укрылись в руинах одного из зданий. Остатки стен ещё держались, но шатались, словно могли обрушиться в любой момент. Стив прижался к холодной каменной кладке, его взгляд скользнул к главной улице. Там патрули Солнечной Империи двигались с механической точностью, будто машины, запрограммированные на уничтожение. Их чёрная броня с золотыми вставками тускло поблёскивала в лунном свете, копья и мечи звякали в ритме шагов, а рога единорогов сияли магическими искрами, готовыми в любой момент превратиться в смертоносные заклинания. Стив насчитал около тридцати пегасов — их крылья изредка хлопали, поднимая клубы пыли с потрескавшейся мостовой, — и десяти единорогов, чьи заклинания отбрасывали зловещие тени на землю.

Он прищурился, внимательно изучая их экипировку. Тяжёлые нагрудники, усиленные магическими рунами, щиты, мерцающие слабым светом, копья с зачарованными наконечниками, что светились багровым, точно раскалённый металл. Пегасы держали строй, их взгляды беспокойно шарили по небу, ожидая атаки сверху. Единороги поддерживали магический барьер — дрожащий, полупрозрачный купол, что накрывал улицу, словно стеклянная ловушка, готовая захлопнуться. Стив повернулся к Рэйнбоу, его шёпот был холодным и расчётливым, как у охотника, оценивающего дичь:

— В открытую к ним не сунуться. Их слишком много, и они на взводе. Один неверный шаг — и нас размажут по этим камням, — сказал он, кивнув в сторону патруля.

Рэйнбоу фыркнула, её копыто нервно топнуло по полу, выбив облачко пыли. Она ответила с сарказмом, хотя в её голосе дрожала тревога, которую она не могла полностью скрыть:

— Ну, спасибо, что просветил, капитан Очевидность. Я это ещё днём поняла, когда следила за ними с высоты, — сказала она, замявшись на миг. Её грива качнулась, и она добавила тише, почти умоляюще: — Но как мы вообще проберёмся, Стив? Они повсюду, а этот барьер… он же нас в пыль сотрёт, если мы только попробуем подойти ближе.

Стив хмыкнул, его усмешка мелькнула и тут же исчезла. Он указал копьём на узкий переулок, заваленный обломками, где тени лежали гуще, чем где-либо ещё. Его шёпот стал ещё тише, но в нём чувствовалась уверенность, отточенная опытом:

— Есть путь. Через переулки, мимо рынка, прямо к библиотеке. Держись теней, не высовывайся ни на шаг. И следи за небом — фестралы тут явно не просто так шныряют, — сказал он, его взгляд скользнул вверх, выискивая малейшее движение среди звёзд.

Рэйнбоу кивнула, её копыта задрожали, но она выпрямилась. Её глаза сверкнули знакомой дерзостью, хотя страх всё ещё цеплялся за её сердце, как колючка. Она буркнула, стараясь казаться спокойнее, чем чувствовала себя на самом деле:

— Поняла. Но если нас поймают, я тебе это припомню, когда выберемся, — сказала она, её тон был полушутливым, но в нём проскользнула нотка искренней тревоги.

Стив лишь усмехнулся в ответ — коротко, безрадостно, — и они двинулись вперёд. Их тени скользили по стенам, сливаясь с мраком, а шаги были едва слышны на замусоренной мостовой. Осколки стекла и обломки дерева хрустели под ногами, издавая тихий, предательский звук. Переулки Понивилля пахли гарью и смертью. Узкие проходы были завалены остатками тележек, разбитой мебелью и кусками осыпающихся стен. Лунный свет пробивался сквозь дыры в крышах, рисуя на земле зловещие узоры, а ветер завывал в пустоте, словно оплакивая давно ушедший мир. Стив шёл первым, его копьё было наготове, а взгляд обшаривал каждый угол, улавливая малейший шорох. Рэйнбоу держалась за ним, её крылья прижались к бокам так сильно, что перья почти слились в одно целое. Её копыта ступали осторожно, но дыхание оставалось прерывистым, выдавая бурю эмоций, что бушевала внутри.

Они свернули в очередной переулок, где тени лежали особенно густо, и вдруг Стив замер. Его рука поднялась, подавая знак остановиться. Рэйнбоу врезалась в него сзади, едва удержав равновесие, и уже открыла рот, чтобы возмутиться, но он шикнул на неё, указав копьём вперёд. Впереди, среди обломков рухнувшей стены, лежал земной пони. Его шерсть, некогда светло-коричневая, была покрыта грязью и кровью, а одно копыто неестественно вывернуто. Он тяжело дышал, каждый вдох сопровождался хрипом, а глаза, мутные от боли, метались в поисках помощи:

— Пожалуйста… — прохрипел он, его речь была слабой, прерывистой. — Не бросайте меня… Они… они скоро вернутся…

Рэйнбоу шагнула вперёд, её крылья затрепетали от волнения, а в глазах мелькнула жалость, смешанная с тревогой:

— Стив, мы не можем его оставить! Он же… он же умрёт здесь! — сказала она, её тон дрожал от смеси сострадания и страха. — Мы должны что-то сделать!

Стив нахмурился, его взгляд скользнул по переулку, проверяя, нет ли патруля поблизости. Он понимал, что остановка — это риск, но бросить раненого… Это было не в его правилах, даже в этом аду. Он опустился на колено рядом с пони, быстро осмотрев его раны. Глубокий порез на боку всё ещё кровоточил, а сломанное копыто выглядело так, будто его раздавило чем-то тяжёлым:

— Чёрт… Ладно, держись, приятель, — пробормотал Стив, его тон был грубым, но в нём чувствовалась забота. Он сорвал кусок ткани со своей рубашки и туго перевязал рану, стараясь остановить кровь. — Кто это сделал? Солнечные или фестралы?

Пони с трудом поднял голову, его глаза затуманились от боли:

— Солнечные… Они… они искали кого-то… Я пытался убежать, но… — Он закашлялся, и капли крови окрасили землю.

Рэйнбоу присела рядом, её копыта дрожали, но она мягко коснулась плеча пони, стараясь его успокоить:

— Всё будет хорошо, слышишь? Мы тебя не бросим, — сказала она, её слова звучали искренне, хотя в её взгляде мелькнула тень сомнения. Она посмотрела на Стива. — Что дальше? Мы же не потащим его с собой?

Стив стиснул зубы, его разум лихорадочно искал выход. Оставить пони здесь означало подписать ему смертный приговор, но взять с собой — подвергнуть всех опасности. Наконец он принял решение:

— Мы спрячем его, — сказал он, его тон был твёрдым. — Там, за углом, вроде как есть подвал. Оттащим его туда, а потом двинем дальше. Рэйнбоу, помоги мне.

Она кивнула, и вместе они осторожно подняли раненого. Пони застонал от боли, но стиснул зубы, стараясь не кричать. Они дотащили его до разрушенного дома в конце переулка, где под обломками виднелся вход в подвал. Стив спустился первым, убедившись, что там безопасно, а затем помог Рэйнбоу опустить пони вниз. Уложив его на кучу старой соломы, Стив бросил ему флягу с водой, которую нашёл неподалёку.

— Держись, парень. Если выберемся, потом вернёмся за тобой, — сказал он, его взгляд был серьёзным, но в нём мелькнула искра обещания.

Рэйнбоу посмотрела на Стива, её глаза блестели от слёз, которые она сдерживала.

— Мы правда вернёмся? — спросила она тихо, её тон был полон надежды и сомнения.

Стив кивнул, хотя в глубине души он не был уверен, выживут ли они сами.

— Если сможем, — ответил он просто, и они выбрались из подвала, закрыв вход обломками, чтобы скрыть следы.

Когда они снова двинулись вперёд, Рэйнбоу молчала, её мысли были заняты раненым пони. Она чувствовала, как страх и жалость борются в её груди, но старалась держать себя в руках. Стив заметил её напряжение и решил нарушить тишину.

— Ты молодец там, с ним, — сказал он, его тон был спокойным, почти мягким. — Не каждый бы решился помочь в такой момент.

Рэйнбоу фыркнула, но её губы дрогнули в слабой улыбке.

— А ты бы прошёл мимо, что ли? — спросила она, её взгляд скользнул к нему. — Не верю. Ты ворчишь, как старый грифон, но сердце у тебя не каменное.

Стив хмыкнул, его усмешка была кривой, но в ней мелькнула тень тепла:

— Может, и так. Но не расслабляйся, Рэйнбоу. Нам ещё до библиотеки добраться как-то нужно.

Вскоре они проходили мимо очередного дома, и тут Стив резко остановился. Его тело напряглось, как натянутая тетива, а инстинкты, отточенные годами войны, взвыли, сигнализируя об опасности. Он почувствовал взгляд — холодный, хищный, как у зверя в засаде. Резко обернувшись, он вскинул копьё, и краем глаза заметил движение. Тёмные силуэты с перепончатыми крыльями мелькнули среди обломков, их жёлтые глаза с вертикальными зрачками горели в темноте, как раскалённые угли, прежде чем раствориться в тенях. Чёрная броня с серебряными эмблемами луны сверкнула на мгновение, а их бесшумность — слишком совершенная, слишком зловещая — пробрала холодом до костей.

Стив прижался к стене, его сердце билось ровно, но каждый мускул был готов к рывку. Он повернулся к Рэйнбоу, его шёпот был резким и напряжённым:

— За нами следят. Фестралы. Трое, может, больше. Вон там, среди развалин, — сказал он, кивнув в сторону обломков. Его взгляд сузился, выискивая малейшее движение.

Рэйнбоу ахнула, её копыта дрогнули, и она прошептала, её речь задрожала от страха, который она больше не могла сдержать:

— Я же говорила, это ловушка! Они знали, что мы придём, Стив! — Она сглотнула, её грива прилипла к шее от пота, и она добавила тише, почти срываясь: — Что теперь? Если они нападут, нам конец!

Стив пожал плечами, его усмешка была холодной, почти безразличной, но в глазах мелькнула искра решимости.

— Пока не лезут, пусть следят. Они нас не трогают, значит, выжидают. Может, у них свои планы, — сказал он, посмотрев на неё. Его тон стал твёрже. — Но будь готова, Рэйнбоу. Если кинутся, бей или вали. И без геройства, поняла?

Она кивнула, её крылья затрепетали от нервов, и она пробормотала, стараясь взять себя в руки:

— Ясно… Но это всё равно паршиво, Стив. Очень паршиво, — сказала она, её взгляд метнулся к теням, где мелькали фестралы.

Они двинулись дальше, их тени скользили по стенам, а фестралы, словно призраки, мелькали в темноте. Их жёлтые глаза то появлялись, то исчезали, но они держались на расстоянии. Стив ощущал их присутствие, как холодное дыхание на затылке, но его разум был сосредоточен на цели — библиотеке Искорки, где, если верить словам самой Искорки, хранились Элементы Гармонии.

Когда они миновали рынок, Рэйнбоу вдруг заговорила, её тон был тихим, почти робким:

— Стив… Я боюсь, — призналась она, её копыта задрожали, а взгляд опустился к земле. — Я никогда не была в такой заварушке. Война… Это не моё. Я привыкла к гонкам, к соревнованиям, а не к этому.

Стив остановился и посмотрел на неё. Его глаза смягчились, и он заговорил, его тон был спокойным, почти наставническим:

— Страх — это нормально, Рэйнбоу. Это то, что помогает нам выживать. Люди, пони — неважно. Без страха мы бы давно сгинули, — сказал он, сделав паузу. — Я тоже боялся. Там, у себя, на войне. Каждый день. Но знаешь, что помогало? Я вспоминал, ради чего держусь. Ради тех, кто был рядом. Вспомни своих друзей, прошлую Эквестрию. Держись за это.

Рэйнбоу подняла взгляд, её глаза блестели от слёз, которые она сдерживала. Она кивнула, выпрямившись.

— Спасибо, Стив. Я… я постараюсь, — сказала она, её тон стал твёрже, хотя в нём всё ещё дрожала нотка уязвимости.

Стив кивнул, и они продолжили путь.

Внезапно из-за угла вывернул отряд пегасов. Их крылья хлопали, поднимая пыль, а копья сверкали в лунном свете, как молнии. Их чёрная броня звякала, а глаза, полные настороженности, шарили по переулкам. Стив среагировал мгновенно: схватив Рэйнбоу за гриву, он рванул её в сторону, прижав к стене разрушенного дома. Они вжались в тень, затаив дыхание, пока шаги солдат приближались. Грубые голоса пегасов раздавались всё ближе, их слова были отрывистыми и напряжёнными.

— Проверь тот угол. Если они здесь, мы их найдём, — сказал один.

— Фестралы уже близко. Надо торопиться, — добавил другой.

Стив прижал палец к губам, его взгляд, острый и приказывающий, заставил Рэйнбоу замереть. Она кивнула, её грудь вздымалась от учащённого дыхания, а сердце стучало так громко, что ей казалось, его услышат даже сквозь шум ветра. Патруль прошёл мимо, их тени скользнули по стене, и только когда шаги затихли вдали, Стив отпустил её. Он выдохнул, его тон был тихим, но твёрдым:

— Ещё чуть-чуть, и нас бы заметили. Двигайся тише, — сказал он, его взгляд скользнул к ней.

Рэйнбоу сглотнула, её глаза всё ещё были расширены от ужаса, и она прошептала, её слова дрожали:

— Это было слишком близко, Стив… Слишком близко, — сказала она, её копыта дрожали, но она заставила себя выпрямиться.

Он не ответил, лишь кивнул, и они продолжили путь, теперь ещё осторожнее. Наконец они добрались до ратуши. Её покосившийся шпиль торчал в небо, как сломанный клинок, а стены, покрытые трещинами, казалось, вот-вот рухнут. Но тишину вдруг разорвал звук рога — резкий, пронзительный, он эхом разнёсся по улицам, пробуждая ночь. Небо ожило: десятки фестралов ринулись вниз, рассекая воздух перепончатыми крыльями. Их чёрная броня с серебряными эмблемами луны сверкала, как звёзды, а жёлтые глаза горели решимостью. Острые клыки блеснули, когда они издали визг, леденящий кровь, похожий на крик тысяч летучих мышей. Пегасы Солнечной Империи взмыли навстречу, но в темноте фестралы были быстрее, а их атаки — стремительными и беспощадными. Копья вонзались в броню, кровь брызгала, как чёрный дождь, а крики пегасов тонули в хаосе. Наземная стража — единороги и земные пони — сомкнули ряды, рога единорогов сияли магическими щитами, но фестралы, словно тени, прорывались сквозь защиту, их клинки рассекали плоть, а кровь текла по мостовым, смешиваясь с грязью.

Стив прижался к стене ратуши, его взгляд впился в этот хаос, и он прошипел, его тон был холодным и расчётливым:

— Это наш шанс. Пока они режут друг друга, мы заберём Элементы, — сказал он, его взгляд скользнул к единорогу, что пробегал мимо.

Рог врага сиял, готовый выпустить заклинание. Стив рванулся вперёд, копьё сверкнуло в его руке, и лезвие вонзилось в горло единорога, разрезав артерию. Кровь хлынула фонтаном, заливая броню и мостовую, и единорог захрипел, его копыта подкосились, и он рухнул, дёрнувшись в агонии. Стив выдернул копьё и сорвал с тела броню, бросив её Рэйнбоу. Его команда была резкой, не терпящей возражений.

— Надевай. Быстро, — сказал он, его взгляд был твёрдым.

Рэйнбоу поморщилась, её нос сморщился от запаха крови и металла, и она пробормотала, её тон был полон отвращения, но с ноткой смирения.

— Фу, это просто мерзость… Но ладно, чёрт с ним, — сказала она, натягивая броню. Её копыта дрожали, а пластины, липкие от крови, звякнули, обхватив её тело.

Стив осмотрел её, его взгляд был удовлетворённым, и он кивнул, указав на ратушу.

— За мной. Двигаем, — сказал он, и они ворвались в здание.

Копьё в его руках пело, рассекая воздух. Внутри их ждала стража — четверо земных пони и один единорог. Они бросились на Стива, их мечи сверкали, а рог единорога сиял заклинанием. Стив уклонился от огненного шара, его щит, вызванный знаком солнца, вспыхнул золотым, отразив удар. Он рубанул копьём, раскроив череп первому стражнику — кровь и мозги брызнули на стену, тело рухнуло, хрипя, а кости треснули под весом брони. Второй метнул меч, но Стив увернулся и контратаковал, лезвие копья пронзило его грудь, кровь хлынула, заливая пол, а рёбра хрустнули под ударом. Единорог выпустил заклинание, но Стив вызвал стрелу тени — знак луны вспыхнул голубым, и тень пронзила горло врага, кровь брызнула фонтаном, а тело осело, хрипя. Оставшиеся двое бросились бежать, но Стив метнул копьё, пронзив одного насквозь — кровь залила пол, — а второго добил быстрым ударом в висок, череп треснул, как орех, и мозги смешались с кровью, стекая по стене.

Рэйнбоу стояла у входа, её копыта дрожали, а зубы были стиснуты так сильно, что челюсть едва слышно скрипела. Она молчала, но её глаза, полные тревоги и ужаса, следили за Стивом. Она понимала, что без его жестокости они бы не выжили, но кровь, залившая пол, и хрипы умирающих резали её сердце, как нож. Наконец она выдавила, её слова дрожали, но в них была твёрдость.

— Стив… Это… Это правда было нужно? Столько крови… — сказала она, её взгляд был полон боли.

Он не ответил сразу, его руки уже срывали броню с тел. Кровь липла к пальцам, а запах железа и смерти заполнил воздух. Он собрал пластины, их чёрный металл с золотыми вставками звякнул, и, используя знаки луны и солнца, преобразовал их. Его руки вспыхнули голубым и золотым, металл растекся, как жидкость, и сформировался в футуристичную броню — чёрную, с красными прожилками, что пульсировали, как вены. Пластины обхватили его тело, шипы на плечах и груди придавали ему вид хищника, а лёгкий металл не сковывал движений. Стив усмехнулся, зловеще и холодно, его глаза сверкнули, и он бросил, полный решимости.

— Пошли. Библиотека уже близко, — сказал он, и они двинулись дальше.

Они прорывались через улицы, окружённые хаосом боя. Фестралы и пегасы сцепились в воздухе, их визг и крики разрывали ночь, а кровь капала на мостовые, как чёрный дождь. Наземные солдаты отбивались от фестралов, их щиты трещали под ударами копий, а тела падали, хрипя в агонии. Стив двигался как вихрь смерти, его копьё пело свою кровавую песню, рассекая воздух и плоть с одинаковой лёгкостью. Каждый удар был точен: лезвие вонзалось в горло одного солдата, вырывая фонтан крови, что заливал его броню и лицо, а затем он разворачивался и пронзал грудь другого, чувствуя, как кости ломаются под ударом, а горячая кровь стекает по древку. Рэйнбоу держалась рядом, её копыта топтали землю, превращённую в грязное месиво из грязи и крови. Она уклонялась от ударов, её крылья то и дело распахивались, чтобы сохранить равновесие, а глаза, полные ужаса и решимости, следили за Стивом. Один пегас бросился на неё, его копьё сверкнуло, но Стив вонзил лезвие ему в грудь, кровь хлынула, заливая броню, а тело рухнуло, крылья дёрнулись в последний раз.

Рэйнбоу ахнула, её копыта дрожали, и она выкрикнула, её тон сорвался от паники:

— Стив, сколько ещё? Мы не доберёмся, если так продолжится! — её глаза метались, ища выход из этого кошмара.

Он не ответил, его дыхание было тяжёлым, а кровь — чужая и его собственная — стекала по броне, оставляя тёмные полосы. Спустя десять минут боя, пробиваясь через солдат, что в панике отбивались от фестралов, Стив с ноги выбил дверь библиотеки. Дерево треснуло, как кость, и он ворвался внутрь, его броня звякнула, когда он прижался к стене. Рэйнбоу вбежала следом, её глаза, полные ужаса, метались по комнате, а копыта дрожали от напряжения. Стив опрокинул тяжёлую книжную полку, завалив проём — дерево скрипнуло под весом, — и сполз по стене, его грудь вздымалась, а кровь, липкая и горячая, стекала по лицу. Он вытер её тыльной стороной ладони, его хриплый тон был полон усталости:

— Ищи Элементы. Быстро. Пока они там режут друг друга, у нас есть время забрать их и уйти, — сказал он, его взгляд был тяжёлым, но решительным.

Рэйнбоу кивнула, её копыта топнули по полу, и она рванулась к хранилищу, где Искорка держала Элементы. Но вдруг она замерла, её глаза расширились, а дыхание сбилось. Тёмная стрела, сотканная из теней, пролетела в миллиметре от её морды, вонзившись в стену с глухим стуком, от которого полки задрожали. Она застыла, её копыта приросли к полу, а Стив, подняв взгляд, увидел наверху, на балке, силуэт Найтмер Мун.

Её звёздная грива сияла, как ночное небо, переливаясь мириадами звёзд, что казались живыми, пульсирующими в такт её дыханию. Её глаза, ледяные и безжалостные, горели, как два сапфира, пронизывая тьму, а рог, острый и пылающий тёмной магией, был нацелен прямо на них. Чёрная шерсть, словно вытканная из самой ночи, сливалась с тенями, делая её почти невидимой, пока она не шагнула вперёд. Её копыта бесшумно коснулись балки, и её глубокий, властный тон эхом разнёсся по библиотеке, заставив воздух задрожать:

— Я ждала тебя, Стив, — сказала она, её слова были холодными, как зимний ветер, и острыми, как клинок.

Стив поднялся, его копьё сверкнуло, отражая слабый лунный свет, пробивающийся сквозь окна. Кровь, стекающая с лезвий, капала на пол, образуя небольшие тёмные лужицы. Он встретил её взгляд, не дрогнув, хотя в его глазах мелькнула тень боли, которую он не мог скрыть. Его хриплый ответ был полон холодной дерзости, но в нём чувствовалась горечь:

— Здравствуй, Луна. Давно не виделись.