МойФанфик

Сильно позже несуразный разговор обрёл смысл.

К восьми вечера, когда моройский мир пробуждался, я получила сухое сообщение через служебный пейджер. На крохотном экране пейджера высветилось сообщение: «Страж Хэзевей получила новое назначение». Я пробежала взглядом по тексту с десяток раз, пока сообщение не пропало с экрана. В голове крутилась одна мысль:

— Это невозможно.

Либо мир сошёл с ума, либо я окончательно рехнулась. Никто кроме меня не мог быть Главой Королевской стражи Василисы Драгомир. Не сосчитать, сколько раз я спасала её от покушений. Как много пуль пришлось вытаскивать из моего тела за время службы. Сколько стригоев было заколото мною. Сколько наёмников были скручены или обезвержены на месте. Во всём мире не найти дампира, который был бы достоин заменить Розмари Хэзевей. Потому что мне даже в голову не может прийти, какой страж будет настолько же верен Лиссе, как я. Плевать на гордость, безопасность Лиссы под угрозой.

— Это невозможно, — как в бреду повторила я вновь и потянулась к одежде.

Натянув униформу, расчесавшись на скорую руку и уже на бегу проглотив пару сэндвичей, я молнией понеслась прочь из апартаментов.

Беззаботные моройки потягивали кофе в кофейне, в церкви звенели колокола, провозглашая начало службы, но я мчала в одном направлении без остановки. Оглушительный церковный перезвон не успокаивал, а, наоборот, вторил ритмом рвущемуся из груди сердцу. На подлёте к нашим офисам, я уже была вне себя от беспокойства и тревоги. Взгляд метался по коридорам, руки противно вспотели, в голове мысли били в набат.

Бетонные коридоры слились в один. Ощущение, что я пролетела их за секунды, хотя офисный лабиринт казался бесконечным. Мир замер, стоило потянуться к ручке двери. Кабинет Ганса Крофта был прямо передо мной, когда кто-то оттащил меня назад, в закуток.

— Отпустите меня, это срочное дело, — я рыпнулась пару раз, но тонкие цепкие пальцы так и остались на моём локте.

Кому-то абсолютно точно надоело жить.

— Роуз, стой, — прозвучал знакомый голос.

Будь это кто-то другой, он бы распрощался с жизнью на месте.

— Крис! — воскликнула я, стоило мне внимательнее разглядеть мороя. На счастье Кристиана Озера, он был моим другом. — С ума сошёл? Отпусти сейчас же, мне не до болтовни.

С силой дёрнувшись, я наконец-то вырвалась из цепкой хватки мороя. Кристиан Озера, бойфренд Лиссы, явно поднаторел после тренировок, но сейчас не время для комплиментов. Я собиралась разнести офис Ганса Крофта и уже сделала несколько шагов в сторону двери, как Крис снова заговорил:

— Подожди, Роуз. Я знаю, что у тебя новое назначение, — в этот раз он нашёл нужные слова, чтобы завладеть моим вниманием. Я развернулась и направилась к нему. Крис сделал едва заметный шаг назад. Он был настороже. Льдисто-голубые глаза внимательно следили за каждым моим движением.

— Так значит, ты знаешь, — с нажимом повторила я, приближаясь к парню вплотную. — Тогда я вдвойне не понимаю, почему ты меня останавливаешь. В системе сбой, меня не могли назначить к другому морою. Это попросту невозможно. Моё место здесь, рядом с Лиссой. Скажи, что ты пришёл, чтобы прояснить это недоразумение.

Крис выждал минуту и сделал ещё один шаг назад. Он заговорил тихо, практически шёпотом:

— Нет никакого недоразумения, Роуз. Это решение приняла Королева Василиса. Поэтому включи мозги и не устраивай сцену. 

В бетонном коридоре будто вмиг выкачали весь воздух. Лёгкие сдавило от нехватки кислорода. Что за бред происходил за последние сутки? Лисса не могла предать меня. Лучшая подруга не могла воткнуть нож в спину. Только не она.

— Не может быть, — глухо ответила я, переходя на шёпот. Происходящее не умещалось в голове. — Лисса не могла отказаться от меня, мы совсем недавно разговаривали. Всё было в порядке, Крис. Этого не может быть. Ты что-то напутал.

Крис подхватил меня под руку и поволок прочь из здания.

Насколько быстро я примчалась сюда, настолько же медленно текло время, пока мы выходили из здания. Крис вёл меня за руку, иногда останавливаясь и оглядываясь по сторонам. Каким-то чудом мы повстречали минимум людей на своём пути. Эта мысль не задержалась у меня в сознании. Думать вообще стало как-то сложно, будто голова настолько распухла, что в ней стало слишком тесно для мыслей в целом.

Стало легче, когда мы оказались на улице. Прохладный ночной воздух обдувал меня, холодок пробежал даже по ногам, а Кристиан Озера всё продолжал вести меня за руку дальше от центра безопасности. Мы углубились в пролесок, где некоторые сослуживцы любили провести время за обедом или за сплетнями. У моего друга была чуйка на подобные уединённые места. Деревья скрывали нас обоих, и это спасло меня от нового позора. Хотя для этого чувства внутри уже не оставалось места.

Спустя время в голове немного прояснилось, и от этого мне стало только хуже. В голове проносились все те злоключения, которые мы пережили вместе с Лиссой: автокатастрофа и трагическая гибель семьи Драгомиров, которая стала для меня практически родной, скорый побег из Академии, «триумфальное» возвращение в школу, козни Виктора Дашкова и похищение Лиссы, убийство Королевы Татьяны, мой побег из тюрьмы и восшествие подруги на престол. Дворцовые козни, моё назначение главой Королевской стражи, шквал негатива со стороны консерваторов, покушения на жизнь Королевы. Это то, чем я живу.

Не вспомнить, с каких лет я стала её дампиром, а она — моим мороем. Вся жизнь посвящена лишь одному: быть её стражем и умереть за неё. Иной жизни у меня просто не было. Новое назначение — это конец всему.

— Хэзевей, не сходи с ума, — Крис щёлкнул пальцами перед моим носом. — Никакой это не конец, а лишь временная мера. Ты нужна Лиссе в другом месте на ближайший год. Это было лучшим решением, которое она придумала после ультиматума от трибунала.

Я тряхнула головой, не веря в то, что услышала.

— Не понимаю. Созывали трибунал? Без меня меня судили?

Крис покривился, явно испытывая дискомфорт от темы разговора.

— Отчасти. Это был не суд в полноценном смысле этого слова, — поспешил разъяснить он. — Но твою пригодность хотят испытать. Вместо отстранения от должности тебе назначили испытательный срок при Академии Св. Владимира в качестве инструктора. Про это тебе расскажет страж Крофт. Но Лисса очень беспокоилась, как ты воспримешь новости, поэтому я здесь, — Крис понизил голос и наклонился ближе ко мне, — Она сказала, что тебе нужно довериться ей и принять назначение.

В голове всё смешалось. Я облокотилась о шершавый ствол дерева и тяжело выдохнула. Ноги промокли. Оказывается, перед выходом забыла надеть нормальную обувь и прибежала сюда в домашних тапочках. Тяжёлый вздох сорвался сам собой.

— Я не понимаю, Крис, — наконец призналась я. Пальцы невольно потянулись к шее, татуировки в виде знака обещания, молний и звезды оставались на месте. Но было ощущение, будто они все испарились в один миг. — Всю жизнь я посвятила тому, чтобы стать лучшим стражем для Лиссы. Мы проделали невероятный путь. И теперь, когда всё только наладилось, она подписывается под моим переводом. Велит идти прочь от неё, от друзей, от Двора. Что пошло не так?

Крис отстранился. Взгляд его льдисто-голубых глаз стал серьёзным и жёстким. Атмосфера между нами стала совершенно иной, нежели минутой раннее.

— А вот с этим тебе нужно разобраться самой, Хэзевей, — он сказал это так многозначительно, будто мы продолжали какой-то давно начавшийся разговор. Только меня при нём не было. Тем не менее, я решила дослушать до конца, потому что, очевидно, Крис знал сейчас больше моего. — По опыту могу сказать, пока ты сама не поймёшь и не захочешь что-то изменить, слова других будут пустым звуком. Приведи себя в порядок и прими назначение, вот тебе мой совет. Только так ты сохранишь своё положение.

Кристиан засобирался, проводил меня до выхода из пролеска и поспешил уйти, ссылаясь на срочное дело. Его предупреждение звучало довольно серьёзно, чтобы пропустить его мимо ушей. Наверно только это помогло мне собраться с духом и войти в центр безопасности во второй раз, но уже с более ясной головой и с утихомиренной бурей на душе.

Я отбросила все прочие слова и сосредоточилась лишь на одной мысли: если учиню скандал, то стражи точно примут меры для отстранения одной неугодной дампирки. А если смиренно приму новое назначение, то сохраню шанс на возвращение к Лиссе. Только это должно быть важно. Взять себя в руки и удержаться от разгрома офиса Ганса было сложно, но я справилась.

У Крофта тем временем будто прибавилось морщин за прошедшую ночь, и он встретил меня так натянуто, что я практически всем телом ощущала повисшее в воздухе напряжение. Создавалось впечатление, что достаточно одной искры, чтобы всё взлетело на воздух. Наверно он чувствовал то же самое, потому что глава стражи говорил непривычно коротко и сухо. Я не отвечала, только кивала в ответ. Хотя внутри всё выло от чувства несправедливости.

Собственной рукой Розмари Хэзевей сдала личный пропуск и подписалась под гадкими документами. В них значилось, что я назначаюсь на должность штатного инструктора в Академии Святого Владимира. Никаких особых привилегий, соответствующего статуса при школе или хотя бы номинальной руководящей должности.

Теперь я молчала, чтобы не сорваться на угрозы, шантаж или мольбы.

Ганс Крофт принялся разъяснять мои новые должностные обязанности и теперь одну за другой протягивал бумаги на подпись с насупленными бровями. Что он думал по поводу происходящего, мне было неясно. Он мог мысленно поддерживать меня, ведь во время службы при Дворе мы действительно смогли найти общий язык. Точно так же он мог бы злорадствовать, что избавляется от занозы в заднице в лице стража Хэзевей.

— Передай бумаги директрисе, когда прибудешь в Академию, — Ганс протянул один пакет документов мне, а другой оставил при себе. — Отпуск у учителей и инструкторов заканчивается 15 августа, так что тебе нужно прибыть в школу к этому времени.

— Мне нужно быть в Монтане уже послезавтра? — вопрос сорвался быстрее, чем я успела остановить себя.

Ганс кивнул.

— Также тебе необходимо до отъезда освободить служебную квартиру.

— Нет, Крофт, ты не посмеешь.

— Отстранение есть отстранение, Хэзевей.

Я сжала в руках ненавистные бумаги так, что они тут же потеряли презентабельный вид. Документы ни в чём не виноваты, но только так я могла сорвать злость. Ганс Крофт не провожал меня до двери, а я не сказала ни единого прощального слова.

Избегая лишнего внимания в разгар моройского дня, я дошла до апартаментов дворами, чтобы привлечь к себе как можно меньше внимания. Проведя в эпицентре светской жизни так много времени, я знала, что слухи и домыслы уже расползлись по всему Двору. Сейчас совершенно не хотелось строить из себя непробиваемую дампирку, которая знает себе цену, ведь на сегодняшний день я чувствовала себя сторожевым псом, которого везут усыплять в ветеринарную клинику.

Когда я дошла до дома, от мягких тапочек ничего не осталось. Они полетели в мусорный бак сразу, стоило мне переступить порог. Я обернулась и посмотрела на апартаменты каким-то новым взглядом. Эта квартира была не лучше и не хуже, чем у остальных работников Двора, но она стала особенной для меня. В детстве я могла назвать своим домом только Академию Святого Владимира, но насколько нормально считать школу домом? Наверно только эти апартаменты стали для меня тем местом, которое я могла по-настоящему назвать домом. Я была особенно счастлива каждый раз, когда приходила сюда после тяжёлых дней. Здесь я могла расслабиться и зализать раны перед новым днём. Если вспомнить, то поначалу я часто выезжала в ближайший город, чтобы закупить всякие мелочи для дома. Так здесь появились два мягчайших кресла, которые похожи на облака. А как неловко было впервые встречать гостей? Это же просто умора. Я носилась туда-сюда, не зная, что нужно делать. А теперь мне предстояло распрощаться с домом. Уверена, я сойду с ума, если останусь здесь одна. О том, чтобы собственноручно опустошить апартаменты и готовить их для нового хозяина, даже речи не шло. Пусть этим займётся кто-то ещё, но не я.

Мой взгляд упал на часы. Перевалило за полночь, а мой служебный пейджер по-прежнему хранил молчание. Вряд ли стоит ожидать хоть каких-то вызовов или сообщений, раз я стала никем при Дворе. В этом есть лишь один плюс. Розмари Хэзевей стала абсолютно свободным человеком на ближайшие 40 часов. А раз я вольна делать всё, что захочу, то мой выбор будет противоречивым, аморальным и яро осуждаемым самой собой.

Я достала из шкафчика на кухне две бутылки бурбона и набрала единственному другу при Дворе, который держался подальше от политики и внутренних разбирательств стражей.

— Алло, — бодрый голос на том конце ответил сразу.

— Мия, ты свободна?